Игорь Николайчук: «Стратегическая информационная операция может быть скоротечной, а может длиться годами. Игорь Николайчук: «Стратегическая информационная операция может быть скоротечной, а может длиться годами А на какой позиции «Красному Яру» нужно усил
кандидат технических наук
Окончил МВТУ им. Н.Э.Баумана в 1971 г. Кандидат технических наук, имеет ученое звание “старший научный сотрудник”. С 1974 г. работает в аналитических подразделениях госструктур. В 1997-2013 гг. возглавлял аналитические службы на ВГТРК и в РИА «Новости». Автор большого числа научных работ и публицистических материалов.
Сфера научных интересов: геополитика, международные отношения, национально-государственная безопасность, вопросы военной стратегии, строительство вооруженных сил, военная политика, стратегические балансы, информационные войны, количественные методы анализа информации.
Последние публикации
24.01.2017
Примерно в одно и то же время в США и в Узбекистане сменились президенты, перед ними стоят совершенно разные задачи, но есть в их политике и схожие моменты
29.12.2016
Эксперт РИСИ Игорь Николайчук комментирует медиастатистику - данные проекта «Россия в мире», подготовленные МИА «Россия сегодня» по итогам анализа материалов мировой прессы, посвященных российской теме, в период c 19 по 25 декабря 2016 года.
28.12.2016
Эксперт Российского института стратегических исследований поясняет, что думают о перспективах сближения России со странами Средней Азии американские разведчики
22.12.2016
За последние сто лет были убиты три посла, которые представляли нашу страну за рубежом. Все эти три убийства (Вацлава Воровского, Петра Войкова и Андрея Карлова) имели политическую окраску и проходили примерно по одному сценарию. В первых двух случаях убийцами были белогвардейские активисты, которые мотивировали свои действия местью за «миллионы жертв большевиков». Эти люди были оправданы (в Швейцарии) или осуждены, но потом помилованы (в Польше).
Беседа с экспертом по технологии информационных войн, сотрудником Центра оборонных исследований РИСИ
Наш гость - специалист в области информационного противоборства и участник создания специальной информационно-аналитической системы, позволяющей в режиме реального времени отслеживать количество, тематику и тональность публикаций ведущих мировых СМИ.
Игорь Александрович, по каким признакам вы констатируете момент начала информационной войны? Как и болезни, противостоять информационной атаке проще ведь на ранней стадии…
Как человек, поставленный на дежурство у экрана медийного радара и следящий за информационным пространством, поясню на примере. Так называемый пакт Молотова - Риббентропа является самым комментируемым военно-политическим событием ХХ века. Он стал крайне неприятным сюрпризом для англичан и французов, хотя с точки зрения дипломатической практики тех лет Договор о ненападении между Германией и Советским Союзом ничего выдающегося собой не представлял. Сближению Берлина и Москвы предшествовали следующие события.
В СССР заметили, что в германской прессе прекратились нападки на СССР и его руководителей. Это было интерпретировано как желание Берлина улучшить отношения с СССР. После этого временный поверенный в делах СССР в Германии Георгий Астахов, обсуждая с германским дипломатом Карлом Шнурре второстепенный вопрос статуса советского торгпредства в Праге после присоединения к Германии Чехии, заметил, что Кремль положительно оценивает перемены в тоне немецкой прессы. В результате в дипломатических кругах двух государств начался процесс, приведший к визиту Риббентропа в Москву.
На этом примере видно, что мониторинг информационного потока стал спусковым крючком к серьёзным переменам на политической сцене мира. Чтобы улавливать подобные сигналы, требуется сидеть «у реки» и замерять «уровень воды». Это называется системой слежения за информационной обстановкой. Сегодня подобным делом занимаются профессионалы высшей пробы. Не поверите, в основном это умные, весёлые и привлекательные девушки. По мне, девчонки, обрабатывая инопрессу, каждый день рискуют получить вывих мозга или впасть в глубокую мизантропию. Но пока Бог миловал.
Когда мы перевели обработку информации на количественную основу, полезло такое, что раньше и не снилось. Выяснилось, что практически любое крупное международное событие сопровождается изменением динамики информационных процессов. Приведу пару свежих и характерных примеров. Через день после победы на парламентских выборах «Грузинской мечты» Бидзины Иванишвили в грузинских СМИ прекратилась антироссийская истерия, процветавшая при режиме Михаила Саакашвили. А в начале июня 2014 года перед визитом президента России по случаю юбилея высадки союзников в Нормандии во французской прессе наступил «штиль». Французы делали всё возможное, чтобы визит Владимира Путина не был сорван. Анализ количественных данных позволяет легко отслеживать начало стратегических информационных операций. Главное, чтобы была правильно организована система слежения за информационной обстановкой.
- Какой интерес для инициаторов информационных войн имеют данные социологических опросов?
Огромный. Результаты опросов учитываются, когда власть принимает решения по изменению политического курса. Журналисты любят кричать об информационной войне, зачастую принимая за неё чисто пиаровские вещи. Если появилось некоторое число критических публикаций, то это ещё не значит, что началась информационная война. Мы чаще оперируем понятием «стратегическая информационная операция». Она может перерасти в информационную войну. Тогда происходит полная перестройка государственного механизма информационного противоборства.
Если число негативных публикаций за единицу времени превышает в пять раз число нейтральных, то мы начинаем рассматривать ситуацию как информационную войну. О позитивных вообще забудьте. Каждая позитивная публикация в зарубежной прессе в конечном итоге стоит больших денег. С чего это вдруг одна страна начнёт хвалить другую? Если же число негативных публикаций меньше пяти, но больше двух, констатируем обстановку информационной напряжённости по отношению к России. Государства, в которых на одну негативную публикацию приходится одна или больше нейтральных, мы относим к числу нейтральных.
Когда сегодня говорят об информационной войне, обычно подразумевают, что началась обработка российского населения в нужном тем или иным элитам той или иной страны направлении. Основная драма любой стратегической информационной операции, однако, развёртывается внутри той страны, которая её проводит. Любое изменение политики сопровождается изменением содержания того, что правящие слои говорят своему населению. Чтобы делать что-то вне страны, элиты сначала должны прийти к консенсусу и осуществить подготовку своего народа, объяснить ему, что хорошо и что плохо.
Перед тем как начать действия против другого государства, например, приступить к организации майдана, надо представлять, насколько эффективной оказалась работа по формированию общественного мнения внутри своей страны. Надо быть уверенными в том, что внешнеполитические акции получат одобрение собственного населения. Для выяснения этого проводятся социологические опросы. На Западе социологические службы проводят два опроса - среди населения и среди элиты. Цель - добиться согласования позиций и получить мандат на проведение тех или иных действий.
- А сколько публикаций по России удаётся отследить за неделю?
Примерно полторы тысячи по всему миру. Как минимум половина из них негативные. Но это обычная ситуация, а не информационная война. Говорить при таких цифрах можно разве что об информационном давлении, попытках повлиять на общественное мнение.
- Какое государство лидирует по числу негативных публикаций в наш адрес?
Германия, где на одну нейтральную публикацию 70 негативных. Берлин проводит стратегическую информационную операцию по перестройке российско-германских отношений с формата модернизационного партнёрства на формат резкой конфронтации.
- С чем это связано?
В стране созрело понимание, что ей пора становиться великой европейской державой и пересматривать в свою пользу итоги Второй мировой войны. Установление Германией над Украиной политического контроля (экономический - дело техники) означало бы прорыв в национальном германском бытии. За период с 1918 года Германия предпринимает уже третью попытку оккупировать Украину. Немцы всегда были заинтересованы в монопольном использовании украинских ресурсов. Немецкий геополитик с мировым именем Карл Хаусхофер убедил Гитлера, что с Украины надо вывозить не только хлеб и марганец, но и чернозём.
- Кроме «индекса агрессивности» другие индексы вычисляете?
Да. Медиаметрические показатели применяются уже довольно давно, но локально. Замерять медийную сферу сложно и дорого. Существует пресс-индекс. С его помощью можно посчитать, сколько раз СМИ процитировали заявление того или иного политика. Мне нравится следить за показателем скорости нарастания в информационном массиве числа острых заголовков. Накал информационной сферы отражается в квинтэссенции материала - его заголовке. Посмотрим наугад Германию за 11 сентября. Можно написать: «Правительство в Шверине, несмотря на критику, будет проводить День России». А можно и взвизгнуть: «Царство зла существует; В Литве снова возрождается страх перед Россией».
- Какую роль в информационных войнах играет блогосфера? Ссылки зачастую идут на блогеров.
Валерий Соловей в интервью «ЛГ» совершенно верно сказал, что главной информационной пушкой является телевидение. Блогосфера и все остальные в лучшем случае выполняют роль подносчиков снарядов. Во время информационной войны роль блогосферы снижается. На первое место выходит то, что может в массовом порядке формировать общественное мнение - телевидение и многотиражная пресса. В период киевского майдана блогосфера использовалась слабо. Она в большей степени выполняла коммуникационные, а не пропагандистские функции.
Наблюдая за тем, как ориентированные на Запад либералы ведут информационные кампании, поражаешься, как дружно они перескакивают с одной темы на другую. Вчера они Андрея Макаревича защищали, сегодня другие задачи решают. Создаётся впечатление, что команды им поступают из единого центра. Так ли это? Какова технология ведения информационной войны?
Те люди, которые осуществляют против России стратегическую информационную операцию, назначают тему и доводят её до остальных. В том числе и до прозападных российских либералов. И те дружно начинают кричать, какой плохой Путин.
По внешнеполитическим вопросам по своей инициативе наши либералы в принципе ничего не начинают. По внутриполитическим вопросам такое случается. Центр по ведению информационных операций находится в Госдепе США. Там весьма умело играют такой категорией, как «жёсткость газетной риторики». Операции начинаются после крупных политических решений на самом высоком уровне и преследуют определённые цели. Затем в прессе США появляется упреждающий сигнал. Следом подключаются главные медийные рупоры. Этот конгломерат и обозначает тему для российских либеральных СМИ.
Стратегическая информационная операция может быть скоротечной, а может длиться годами. Самой крупной стратегической операцией, которую проводит Запад в отношении России начиная с 5 декабря 2011 года (день подведения итогов выборов в Госдуму) и по сей день, является кампания «Россия без Путина». Те, кто вышел на Болотную площадь, повторяли лозунги, которые чуть ранее фигурировали в СМИ США при обработке американцев.
- Почему одни информационные вбросы срабатывают, а другие нет?
Не срабатывают те вбросы, которые не учитывают реальные настроения нашего социума. А срабатывают те, которые эти настроения учитывают. Но в последнее время я таких вбросов не наблюдаю. Вспомните кампанию вокруг закона Димы Яковлева... Злые русские не дают усыновить сироту, живущего в нечеловеческих условиях без тепла и ласки! Но эта тема была ориентирована в первую очередь на сентиментальную западную аудиторию перед Рождеством, а не на нас. Как и «дело Магницкого», который абсолютно неинтересен населению России.
В России большинство вбросов с Запада не срабатывает. Но Запад это и не волнует. Им важно, чтобы сработало в государствах самого Запада. А эта цель, как правило, достигается. Девицы из Pussy Riot не имеют поддержки и симпатий в России, а в Европе они в центре внимания. В западных СМИ они предстают как жертвы нарушения прав человека и зажима свободы творчества российской властью. Ажиотаж вокруг нарушения прав ЛГБТ-сообщества вызывает в России крайне негативную реакцию. Политик, прошедший у нас впереди гей-парада, может ставить крест на карьере. Таково наше общество. А западное общество иное. Ему и предназначены крики о нарушении прав геев. На Западе их встречают с пониманием. Основной темой критики Путина в ходе его визита в Амстердам в прошлом году стало обвинение в зажиме прав ЛГБТ-сообщества. Но ведь это полный абсурд! Однако в Нидерландах это обвинение получило массовую поддержку населения. Мэры городов, многие из которых геи, во время визита Путина приспустили на мэриях радужные флаги. Россия и Запад сильно разошлись в понимании добра и зла.
Бытует мнение, что России сложно вести информационные войны за своими пределами прежде всего по причине отсутствия привлекательного имиджа страны за рубежом. Это действительно главная причина?
Разговоры про привлекательный имидж России за рубежом надо закончить. Никто там этого имиджа не ждёт. И не даст его переменить. В настоящее время актуален имидж главы государства. Имидж государства сегодня подменяется имиджем власти. Вскоре после войны главный редактор «Литературной газеты» Константин Симонов перед выступлением в одном из канадских городов узнал, что его речь готовятся освистать люди, считающие, что «лучше быть мёртвым, чем красным». В момент, когда ситуация готова была взорваться, Симонов произнёс: «Россия. Сталин. Сталинград». Клакеры промолчали. Так Симонов создал имидж Советского Союза всего тремя словами. Вот когда кто-нибудь из современных поэтов и писателей сформулирует такой имиджевый слоган в отношении России, тогда можно будет утверждать, что Россия выздоровела.
Одна из самых ожесточённых информационных схваток минувшего лета развернулась вокруг сбитого малайзийского «боинга». Кто её выиграл?
Все решили свои задачи, причём одинаково успешно. И «боинг», и то, что каждый день происходит на Украине, американцам, грубо говоря, до лампочки. Но этот информационный повод идеально ложится на менталитет западного обывателя. Проблемы терроризма и безопасности полётов касаются каждого. Зверское убийство Муамара Каддафи оправдали тем, что он устраивал теракты на самолётах. Для совокупного Запада что Каддафи, что Путин - один чёрт. Надо неугодного лидера убрать и привести к власти нужного Западу политика или создать хаос. Поэтому, как только «боинг» потерпел крушение, то ещё до всякого расследования причин трагедии Запад в одночасье назвал виновником Путина. Сбитый «боинг» стали использовать в кампании «Россия без Путина».
В силу славянского фатализма глубокого следа в нашем обществе катастрофы в небе не оставляют. Но мы сумели представить дело так, что это, мол, они сами «боинг» сбили, а на нас валят. Задача использовать это во внешней пропаганде, по-моему, даже не ставилась. В итоге каждый выиграл у себя дома. Это не боевая ничья, а достижение каждой стороной своих целей. Мы не можем обратить всех американцев в свою веру.
Каковы в таком случае цели и возможности России в информационной войне? Россия ведёт лишь сугубо оборонительные бои, защищая своё информационное пространство?
Из того понимания информационной войны, которое я до сих пор излагал, должно быть ясно, что наша главная задача не состоит в том, чтобы окучить зарубежное общество. Вместе с тем никто не снимает задачу по иновещанию. Россия должна доносить до западной аудитории свою точку зрения. Все, включая наших западных оппонентов, признают успешность работы телеканал Russia Today. Он работает по западным стандартам, но продвигает наши представления о событиях и их интерпретацию. В нормальной обстановке деятельность канала на англосаксонском направлении трудно переоценить. Он представляет точку зрения России и альтернативную информацию той части западного общества, которое не доверяет своему правительству. Задача-максимум - расширять аудиторию и привлекать значимых людей. Русофилы есть везде, но их надо организовывать.
Почему до начала кровопролития в Сирии и на Украине власти США в целом спокойно относились к работе Russia Today на своей территории? Решение задачи по формированию нужного Вашингтону общественного мнения в США наш телеканал затрудняет минимально. В таких условиях, «мели Емеля, твоя неделя». Однако когда начинается крупный конфликт вроде сирийского или украинского, то деятельность чужих телеканалов на территории США воспринимается элитой страны как вражеская, которой надо противодействовать.
Пытаться развернуть массированное информационное наступление на США, даже если мы создадим десять телеканалов Russia Today, бессмысленно. Американцы давно работают в других государствах через неправительственные организации, преследуя цель изменить общество изнутри. А какие русофильские организации работают в США? Если назовёте, очень удивлюсь и скажу вам спасибо.
Каково состояние российской информационной машины? Хорошо ли она отлажена с организационно-кадровой точки зрения?
Система политического влияния на СМИ, формирование редакционной политики, финансовые и организационные аспекты деятельности журналистских коллективов в любой стране являются одной из самых закрытых тем.
- Как можно по результатам оценить работу государственной информационной машины?
В 2008 году она была признана плохой. После событий в Южной Осетии заговорили о том, что Россия проиграла информационную войну. России инкриминировалось то, что она - агрессор. Наши СМИ не предприняли достаточных усилий, чтобы убедить общество в обратном. А непатриотичные СМИ фактически стреляли в спины нашим солдатам. Перед тем как присоединить Крым была проведена огромная, кропотливая, болезненная и почти невидимая работа по исключению из медийного поля России тех СМИ, которые могли бы стрелять в спину. Информационная война требует подавляющего преимущества тех СМИ, которые работают на реализацию государственного проекта. Пропагандистский ужас первой чеченской войны, когда били по своим, не забыт и не должен повториться.
Возвращение Крыма знаменательно ещё одним событием. Впервые за постсоветскую историю России был создан позитивный миф о «вежливых людях». Хотя ранее много людей уже было удостоено звания Героя России, ни один миф не возник. А теперь он есть. Недавно в Чехии были выпущены замечательные пластмассовые фигурки «вежливых людей». Раньше там выпускались фигурки чеченских боевиков, которые держали отрубленные головы наших солдат. А теперь вот «вежливые люди»...
Беседовал Олег Назаров
Игорь НИКОЛАЙЧУК
29 марта 2014 г. новостные агентства распространили сообщение о том, что президент России Владимир Путин в телефонном разговоре обсудил с 44-м президентом США, лауреатом Нобелевской премии мира Бараком Обамой возможные шаги международного сообщества по содействию стабилизации обстановки на Украине. Хотя общение двух президентов по этой теме уже имело место ранее, причем неоднократно, впервые можно говорить о появившихся реальных надеждах на согласованные действия Москвы по преодолению украинского кризиса, который организовали в одном из лучших городов мира – Киеве диковатые «дети гор» – жестокие и наглые молодые «западенцы».
Укажем, во-первых, на то, что Барак Обама назван «американским коллегой» нашего президента. Знающим людям это говорит о многом. Например о том, что Белый дом становится основным партнером Кремля по урегулированию кризиса. Брюссель выводится из политической игры. Об этом президенты чуть ли не впрямую договорились. Как иначе понимать такую фразу: «Президенты условились, что в ближайшее время конкретные параметры такой совместной работы будут обсуждены руководителями внешнеполитических ведомств России и США»? Евросоюзу отводится незавидная роль кошелька для экономического спасения Украины в случае, если от нее что-то останется.
Во-вторых, в пресс-релизе тщательно обойден вопрос о легитимности-нелегитимности нынешней самозваной киевской власти. Зато много говорится о вакууме власти: «Владимир Путин привлек внимание Барака Обамы к продолжающемуся разгулу экстремистов, безнаказанно совершающих акты устрашения в отношении мирных жителей, властных структур, органов правопорядка в различных регионах и в Киеве. В этом контексте российский лидер предложил рассмотреть возможные шаги международного сообщества по содействию стабилизации обстановки».
Наконец, российский президент привлек внимание к фактической внешней блокаде Приднестровья, что приводит «к существенному осложнению условий жизни жителей региона, препятствует их передвижению, нормальной торговой и экономической деятельности». Приднестровье возникает в разговорах двух лидеров в контексте кризиса на Украине впервые. А формулировка фразы не оставляет сомнений, что российские войска готовы пробить коридор к русскому анклаву на Днестре, существование которого по понятным причинам до поры до времени особо в официальных документах не афишировалось. Но отечественные политологи 20 лет упорно называли Приднестровскую Молдавскую Республику «форпостом России на Юго-Западе».
18 марта сразу после референдума, фактически вернувшего Крым в состав России, председатель Верховного совета Приднестровья Михаил Бурла направил спикеру Государственной думы Сергею Нарышкину обращение с просьбой предусмотреть в российском законодательстве возможность вхождения региона в состав России. Обращение поступило в качестве ответа на законопроект «Справедливой России» об упрощении порядка присоединения к России новых территорий. «Документ разрешает принимать в состав России части иностранных государств без согласия этих стран на основании референдума или обращения их властей», - сообщила пресс-служба Кремля. Правда за сутки до этого, 17 марта, «Справедливая Россия» уже отозвала этот законопроект. Что ж, тем круче замес интриги. А с точки зрения обывателя – чем ПМР не Крым? Большинство населения – русские. Плодородная земля, сады, виноградники, помидорные плантации, консервные заводы, промышленность, пресная вода, энергетика.
Упоминание нетерпимого положения Приднестровья, сложившегося из-за неадекватных действий киевских властей, в разговоре президентов РФ и США военному аналитику говорит о многом. В конце марта пресса США демонстрировала пароксизмальную активность в части публикации «сверхсекретных» чуть ли не ежечасных разведывательных сводок о перемещениях и концентрации российских войск в районах, прилегающих к восточной границе Украины, которые кладутся на стол Обамы. Журналисты, ссылаясь на мнение высокопоставленных американских разведчиков (секретно, конечно, но свобода слова!), утверждали, что атаке Сухопутных сил Российской армии подвергнутся три города: Харьков, Луганск, Донецк. Но это цели промежуточные. По сходящимся направлениям удары будут нанесены именно на Приднестровье, хотя Тирасполь все-таки скорее символ, предлог для проведения более серьезной стратегической операции: взятия под контроль промышленных районов Запорожья и Днепропетровска, установление сухопутной связи с Крымом, а главное – завершения присоединения к России Черноморья. Город-герой Одесса, верный и героический Тирасполь, а также тихие и трудолюбивые дети шебутного практика от геополитики князя Потемкина-Таврического – города Николаев и Херсон с прилегающими областями включаются в недавно образованный Крымский федеральный округ. Собственно, такое развитие ситуации особо и не скрывалось уже в тот момент, когда майдан еще только начинал закипать в очередной раз. Чуть ли не на официальном уровне в Киев начали поступать из Москвы сигналы, что если все пойдет именно так, как оно потом и пошло, то новые украинские власти при желании отдохнуть на черноморских пляжах наткнутся на пограничный шлагбаум.
ОБРАЗ – ЭТО ВЛАСТЬ
При описании возможных сценариев развития ситуации на Украине и вокруг нее неоднократно приходилось сталкиваться с обвинениями в слишком богатом воображении у некоторых отечественных и зарубежных экспертов, которые любят пугать заказчиков из властных структур апокалипсическими клипами на фоне географических карт. Отнюдь. Все методически корректно. Анализ военно-политической ситуации в регионе в данном случае имеет место с использованием подхода, предложенного известным российским ученым, специалистом в области политологии и имажинальной географии Дмитрием Замятиным. В конце 1990-х гг. он ввел понятие «геополитического образа», под которым понимаются «целенаправленные и четко структурированные представления о географическом пространстве, включающие наиболее яркие и запоминающиеся символы, знаки, образы и характеристики определенных территорий, стран, регионов, маркирующие их с политической точки зрения». Речь в данном случае идет о фактическом отождествлении определенного географического пространства с конкретной, проводимой кем-либо политикой.
Подчеркнем тремя жирными чертами следующее утверждение, лежащее, впрочем, совсем не в украинском проблемном поле, но архиважное для понимания событий вокруг Крыма и Украины, а также для формирования представлений о будущем России. Специалисты в области массовых коммуникаций обратили внимание на тот факт, что в глазах населения многих государств мира, особенно в Азии и Африке, Россия представляется как «страна, которая съежилась», «потеряла существенную часть своих территорий». При этом речь не идет о «распаде империи», процессе трагическом и глобально-помпезном. Для РФ восстановление в прежних пределах (СССР или «историческая Россия» – называйте, как хотите) остается естественным, ожидаемым. Само же ее «съеживание» воспринимается не как результат необратимого хода исторического процесса, а как непонятное недоразумение.
Так, известный отечественный арабист Надежда Хасан, исследуя восприятие Российской Федерации в арабском мире, указывает: «Образ территории России на рациональном уровне у респондентов представляет собой большую и далекую страну. Однако на бессознательном уровне они воспринимают ее намного меньше. На искажение восприятия образа территории влияет то, что Россия в некоторой мере утратила свои позиции в мире и на Востоке. В сравнении с СССР, Россия кажется меньше и слабее. Россию будущего респонденты видят территориально более обширной страной, чем Россия настоящего».
Эту тему можно углублять бесконечно, однако совершенно ясно, что правильное понимание международного генезиса и перспектив исхода украинского кризиса уже невозможно сформировать без учета представлений об имажинальной сущности Украины, ее образа у основных внешних и внутренних акторов развернувшейся на наших глазах геополитической «оптимистической трагедии».
ЦЕЛЬ США – СРЫВАТЬ РУССКИЕ БИНТЫ С УКРАИНСКОЙ РАНЫ
В годы биполярного противостояния Соединенные Штаты активно поощряли сепаратистские настроения на территории СССР. Конечно, «правительства Украины в изгнании», как это имело место в случаях с Латвией и Эстонией, американцы не содержали, однако в Америке после войны появилось небольшое, но влиятельное украинско-еврейское лобби, которое ставило целью оторвать Украину от Советского Союза, поскольку коммунисты-де борются с израильской государственностью. Глава этого направления небезызвестный Лев Добрянски еще в далеком 1959 г. начал плотно заниматься созданием новой идентификации украинского народа в мире, в том числе разоблачал «миф об украинском антисемитизме». Заодно и создавал новые мифы, выступив инициатором традиции ежегодного празднования в Конгрессе США «Резолюции о неделе порабощенных наций», которая привлекала внимание «демократической общественности» к положению национальных меньшинств в СССР, в том числе украинцев. Это, безусловно, была пропагандистская погремушка, тем более что Добрянски неприлично включил в список порабощенных наций чисто гитлеровские «креатуры» на получение независимости – красновских казаков и абсолютно лояльных СССР казанских татар и башкир. Но президенту Эйзенхауэру эта безопасная и бессмысленная затея понравилась. Ничтоже сумняшеся он вписал в «список Добрянского» и «континентальный Китай», и еще половину стран мира.
К слову сказать, среди студентов профессора Льва Добрянски в вашингтонском Джорджтаунском университете (отдадим должное, он был хорошим экономистом и преподавателем) числилась и Катерина-Клава (Кэтрин-Клэр) Чумаченко, впоследствии – «первая леди Украины» Екатерина Михайловна Ющенко. Во многом благодаря ей в американском истеблишменте хоть как-то закрепился образ бандеровцев не как живодеров и «антисемитов», а как последовательных и стойких борцов с ненавистным «свободному миру» коммунизмом. И только. После окончания университета Кэтрин-Клэр пошла не в банальные маркетологи, а стала работать директором Украинской национальной информационной службы Вашингтонского бюро Украинского Комитета Американского Конгресса. В 2008 г. Екатерина Ющенко была награждена Медалью Свободы Трумэна-Рейгана за «исключительный вклад в распространение правды о Голодоморе и других преступлениях коммунизма».
Если вернуться к вопросу образа Украины в США, в первую очередь в геополитической и военно-стратегической привязке, то, когда коммунизм не был пугалом для американского народа, а очень даже симпатичным мировым проектом (с русскими можно было не только вместе воевать против Гитлера и Японии, но и создавать Организацию Объединенных Наций), то пресса Соединенных Штатов (в том числе и русская эмигрантская) к австро-германскому проекту возбуждения национализма на Украине, который возник перед Первой мировой войной, относилась крайне недоброжелательно. Перед самым началом Второй мировой войны американцы провели необходимую стратегическую ревизию, пытаясь присмотреться, какие украинские козыри имеются на руках у втягивающихся в конфликт сторон. Было признано, что «движение за независимость Украины не умерло», и время от времени революционные, сепаратистские и националистические движения на территории Советской Украины образовывались, правда, «с большими разногласиями, касающимися их серьезности». Констатировалось, что большая часть националистической агитации осуществляется украинцами, живущими за пределами страны, зато немецкие пропагандисты работали непосредственно на Украине. Что касается сталинских репрессий, то прагматичные американцы решили на тот момент признать очевидное, хотя это и звучит сегодня поразительно неполиткорректно: «Широкого распространения бунт против Московского правления не получил».
Пресловутый «голодомор», за пиар которого «оранжевая леди» Ющенко приняла медаль как бы из рук самих Трумэна и Рейгана, при «розовом» Рузвельте в 1939 г. трактовался так: «Голод, о тяжести которого тоже имеются разногласия, несколько раз обрушивался на регион, однако последние урожаи, полученные в рамках системы почти завершенной коллективизации, получились обильными».
Короче говоря, украинская карта разыгрывалась Вашингтоном строго ситуационно. При этом, по большому счету, достижение «незалежности» считалось какой-то нелепостью. А вот борьба с режимом, ослабление коммунистической Москвы – это другое дело.
Когда коммунизм в России сначала ослаб, а потом и вообще рухнул, цели казались достигнутыми. Действительно, зачем еще и независимое украинское государство. Известно, что в августе 1991 г. президент США Джордж Буш-старший даже предупреждал Киев о нежелательности такого сценария. Вместе с тем, когда появление суверенной Украины стало реальностью, украинский вектор американской внешней политики стал принципиально иным.
Неожиданный распад СССР по «беловежскому сценарию» вывел на первые позиции в интеллектуальной обслуге вашингтонских политиков тех, кто хоть как-то мог поддержать тонус «биполярности», поскольку к настоящему мировому господству политический класс США как национального государства оказался не готов. Да это, очевидно, и невозможно. Бывший помощник президента США по национальной безопасности (в 1977-1981 гг.) Збигнев Бжезинский в рамках своих концепций борьбы с коммунистической Россией и личных географических пристрастий в 1990-х гг. сформировал у потерявшей ориентиры политической элиты Соединенных Штатов устойчивое мнение о том, что возрождение условной «Российской империи» (вернее будет сказать – большой, исторической России) принципиально невозможно без ее интеграции с Украиной. А возрождения России допустить никак нельзя. Сторонники такой точки зрения имеют сегодня сильные позиции и в Белом доме, и на Капитолийском холме.
В эти годы возможность воссоединения Украины с Россией стала ночным кошмаром для Вашингтона. Здесь следует сказать вот о чем. Социологические службы Запада когда надо работают более чем профессионально. Например, по острым политическим вопросам проводятся два параллельных опроса – среди элиты и среди населения. Так проверяется уровень конкордации мнений по пунктам национальной повестки дня. В тех же 1990-х гг. на вопрос (будем считать этот пример условным) «Следует ли стремиться к физической ликвидации Фиделя Кастро?» большинство населения, особенно, разумеется, во Флориде, кровожадно ответило «Да!». А вот представители элиты сказали твердое «Нет!». Кому без поддержки СССР эта Куба страшна! А вот на вопрос (по смыслу) «Следует ли США начинать войну с Россией, если она военным путем попытается вернуть себе Украину?» результаты оказались зеркально противоположными. Народ Соединенных Штатов за Украину воевать не хотел. Элита же считала, что воевать очень даже стоит. Всякие военные колледжи и академии в Америке стали плодить планы и проводить учебные штабные игры на тему: как лучше России воевать с Украиной. Как сказали бы в таком случае персы, «Голова сироты – лучшая парта для цирюльника». Шансы на сохранение независимости у «незалежной» в таких штудиях сразу обнулялись.
Но в результате к американцам пришло понимание, что в войну лучше не ввязываться, а следует ограничиться раздачей чемоданчиков с деньгами и посадкой «своих сукиных сынов» на нужные политические позиции – вплоть до президентских. Вашингтон полностью устраивало существование независимого от Москвы крупного славянского государственного образования, население которого составляет треть от российского.
Теперь самое время вспомнить еще и о пресловутой «идеологической составляющей» американо-украинских отношений. Разумеется, распад Советского Союза активно эксплуатируется в американской политической мысли как доказательство окончательной и бесповоротной победы Соединенных Штатов в «холодной войне». По мнению большинства экспертов, существование максимально отдаленной и даже враждебной Москве Украины для Вашингтона является, в том числе, своего рода «индикатором триумфа».
Наличие независимой Украины, отношения которой складываются с Россией не лучшим образом, стало высшим достижением американской «шахматной» мысли, прикованной к «великой шахматной доске», и одним из краеугольных камней американской внешней политики в Европе. Для достижения этой задачи США действовали сразу по трем направлениям. Первое мы уже упоминали – раздача чемоданчиков с деньгами. На политкорректном языке это называлось проведением активной работы с украинской политической элитой и социально-активными группами населения, созданием разветвленной сети НКО, задачей которой было формирование нужного общественного мнения. Второе направление связано с «карпатским походом» – активизацией сотрудничества с праворадикальными, националистическими движениями на Западной Украине. Вообще-то, американцы продолжали поглядывать в сторону бандеровцев еще с конца Второй мировой войны. Но тут на базе реликтового антикоммунизма США удалось создать сплоченные группировки экстремистов с явными признаками неонацизма, которые и сыграли решающую роль в противостоянии на киевском Майдане. Третье направление – самое неэффективное – работа американской дипломатии в направлении того, чтобы сделать отрыв Украины от России институционально необратимым. Именно для этого Киеву навязывалось соглашение об ассоциации с ЕС, которое привело бы к резкому разрыву российско-украинского экономического сотрудничества. Следующим шагом должно было стать углубление партнерства Украины с Североатлантическим альянсом и в перспективе – членство в НАТО.
Однако Вашингтону не удалось осуществить планомерную реализацию последней из перечисленных стратегий. С запуском проекта евразийской экономической интеграции появилась реальная перспектива расширения сотрудничества между Москвой и Киевом. Соединенным Штатам пришлось работать на Украине в «режиме форсажа», а нарастающее противодействие со стороны России не оставило американскому политическому истеблишменту выбора. Оказавшись не в силах заставить украинское правительство проводить устраивающую США политику, Вашингтон поддержал государственный переворот в этой стране. Анализируя этого шаг американского политического руководства, необходимо признать, что Соединенные Штаты во многом оказались заложниками своих ложных, неработоспособных геополитических образов Украины, которыми они руководствовались более двух десятилетий. В результате США оказались на пороге конфронтации с Россией, сопоставимой только со временами «холодной войны».
УКРАИНА КАК ГЕОПОЛИТИЧЕСКИЙ БУТЕРБРОД
В отличие от несобранной и заполошно-романтической Америки, Федеративная Республика Германия очень даже хорошо знает, что такое Украина, очень даже понимает, почему Украина должна быть независимой (вернее, от кого должна быть зависимой) и очень даже представляет себе геополитический образ Украины. Последний формулируется просто: продовольственный рай.
Вообще образ украинских земель в Европе как некого рая сложился уже давно. В XVI веке отважный католический миссионер, имя которого история не сохранила, пробивался на мусульманский Восток через Польшу и Украину. Как ни странно, он остался жив, вернулся в Рим, написал отчет о командировке. Отчет был полон ужасов. Время было жестокое. А Украина удостоилась лишь такого определения: «Земля в той стороне необычайно обильна и плодородна. Все встречавшиеся мне очень хорошо поют. Люди (т.е. мужчины) ездят медленно и боятся своих жен».
Суровые гренадеры Карла XII были в шоке, идя к Полтаве. Ласковое солнце. Голубое небо. Акварельные пейзажи. Золотые волны тяжелых колосьев пшеницы. Они спрашивали бога, почему им на родине достались холодные волны, бесконечные сырые туманы, стылые камни.
К концу XIX века ухоженные плантации немецких колонистов уже составили заметный акцент в антропогенном пейзаже Таврии и Крыма. Украинский праздник на немецкую улицу пришел, однако, в феврале 1918 г., после Брестского мира. Одним из его условий было признание большевиками независимости Украины. Кайзеровские дипломаты тут же организовали Центральную Раду Украинской Народной республики – бессмысленный и беспощадный прообраз нынешней украинской власти. Потом привели гетмана Скоропадского. Павло Петрович был по сегодняшним понятиям этническим украинцем, русским генералом. Родился в Висбадене (Германия), умер в Меттене (Германия). При этом украинский гетман ненавидел галичан, считая их погубителями Украины. «…Узкое украинство – исключительно продукт, привезенный нам из Галиции, культуру каковой целиком пересаживать нам не имеет никакого смысла: никаких данных на успех нет, и это является просто преступлением, так как там, собственно, и культуры нет. Ведь галичане живут объедками от немецкого и польского стола. Уже один язык их ясно это отражает, где на пять слов – четыре польского или немецкого происхождения», – писал он в эмиграции.
Предательство большевиками Антанты кажется детской шалостью по сравнению с тем, какую услугу под прицелом немецких пулеметов оказали Вильгельму власти новой Украины. Они согласились стать колонией Германии в самом классическом смысле этого слова. По условиям Брестского мира УНР должна была снабжать продовольствием страны Четвертного союза. За драгоценный хлеб крестьяне получали бусы – промышленные товары. Но на всякий случай Украину и Крым немецкая армия оккупировала. На Украине кайзер держал по разным оценкам от одного до полутора миллионов солдат. Такова была цена продовольственной безопасности. Историки считают, что если бы немцы не цеплялись за свою новую роскошную колонию, а направили бы эти войска во Францию, Париж в 1918 г. точно бы пал. Интересно и то, что Австро-Венгрия тоже получила свою украинскую колонию – Херсонскую губернию.
Немцы, вообще-то, народ честный. Обещали промышленные товары – дали. Если сейчас обещают Украине кредиты, точно дадут. Но тут есть одна тонкость. Колониализм никто не отменял. По дошедшим до нас воспоминаниям одного мариупольского обывателя, все были поражены вежливостью немецких солдат и тем, что они за все платят в магазинах. Примусы и швейные машинки «Зингер» в лавках действительно появились. Но их никто не покупал, поскольку цены были просто запредельные. А с туземцами немцы обходились почти по законам военного коммунизма. Практически весь урожай, собранный крестьянами, подлежал реквизиции, ввели продналог. Выгребали все, не оставляя хлеба даже на семена. Тут еще «хлеборобив» просто грабила украинская армия, которой нужно было питаться для выполнения обязательств Украины перед Германией и Австро-Венгрией по Брестскому миру. И новая беда – восстанавливалось крупное помещичье землевладение. Как-то все типологически очень напоминает современную ситуацию: ангажированные президенты, олигархи, ассоциация с ЕС, стремление в НАТО.
Что касается второй оккупации Украины Германией в 1939-1944 гг., то тут новаций не было, типичное повторение пройденного. Для Эриха Коха была поставлена стратегическая задача: обеспечить использование Украины как гаранта продовольственной безопасности Рейха. Колхозы оставить – штука хорошая! Бандеровцев, которые мешают заготовкам и вывозу продовольствия, борясь за какую-то там «незалежность», – давить. После войны «потерянный в 1918 г. рай» подлежал немедленной колонизации. Крым уже во время войны был включен в состав Рейха – Гитлер даже успел подарить Ливадию Манштейну за умелое взятие Севастополя.
Третья оккупация Украины Германией забрезжила, когда Барак Обама перевел «центр тяжести национальных интересов» США в Азиатско-Тихоокеанский регион. После спасения Евросоюза и вообще Европы в кризис 2008 г. Германия начала быстро набирать геополитические очки. На события последних шести лет можно смотреть по-разному. Однако то, что Берлин тем или иным способом пытается покончить с американской политической оккупацией, затянувшейся на 70 лет (случай беспрецедентный в истории), видят все. Можно разделить и ту точку зрения, что Германия уже создала в Европе свои колонии «нового типа», сбив в экономическое стадо разбредшихся постсоветских барашков, которых успешно стрижет. Впрочем, и кормит. Аналогия с барашками здесь уместна, поскольку украинского овна с золотым хлебным руном Россия кормила, но не стригла. То есть овен получался как бы ничей. Экономическое и политическое поглощение Германией Украины знаменовало бы немецкий национальный прорыв, долгожданное возвышение, превращение в полноценного европейского лидера и великую европейскую державу.
То, что в российско-германских отношениях стали происходить неожиданные трансформации, политологи отследили, когда начали исследовать вариации и характерные особенности протекания процесса освещения дела Pussy Riot в СМИ различных стран. Самой информационно агрессивной страной оказалась Германия, что совершенно не предвиделось. Если учесть, что конкретной целью указанных информационных процессов было, по общему заключению экспертов, создание имиджа Владимира Путина как авторитарного лидера, не считающегося с нормами и процедурами правосудия, то это противоречило всей практике освоения СМИ Германии российского материала и нарушало традиции освещения в них деятельности нынешнего президента РФ, которые ранее отличались достаточно высокой объективностью. Уже тогда создалось впечатление, что именно немецкий обыватель подразумевался как главная мишень мощной кампании по изменению стереотипов восприятия личности Владимира Путина в массовом сознании на Западе.
Затем ситуация стала проясняться. Сегодня можно с высокой степенью уверенности говорить о том, что в конце июля 2012 г. в ФРГ началась масштабная информационная операция, целью которой явилось создание новой конфигурации российско-немецких отношений: переход от политики «модернизационного партнерства» к формату действий Германии как «великой европейской державы» в статусе (по факту) авторитарного лидера ЕС. Реакция прессы Германии на кейс Pussy Riot явилось точкой бифуркации в формировании общественного мнения относительно России и ее руководства.
Со ссылкой на необходимость учитывать в российско-германских отношениях фактор общественного мнения, руководители ФРГ стали оказывать неприкрытое давление на высшее руководство Российской Федерации. Впервые дело группы Pussy Riot всплыло в таком контексте на переговорах Владимира Путина и Ангелы Меркель в рамках форума «Петербургский диалог» 16 ноября 2012 г. Отвечая на высказанное ранее Ангелой Меркель мнение о чрезмерной жесткости приговора участницам панк-коллектива, президент России напомнил канцлеру об «антисемитской акции» осужденных. Реакция зарубежных СМИ последовала незамедлительно. Массовое сознание в ФРГ было подвергнуто ускоренной обработке перед нелегким визитом канцлера Меркель в Москву в конце ноября 2012 г., где она также впервые выступила в довольно необычной для себя роли лидера ведущей европейской державы, озабоченной соблюдением прав человека в России. Эта «евросоюзовская» тема фактически обходилась при предыдущих встречах руководителей Германии и России, однако в ходе московского визита стала предметом резких пикировок Меркель и Путина.
Специально отметим тот факт, что никто из представителей зарубежных стран, совершавших рабочий визит в Россию за последние год-два, не поднимал вопрос справедливости наказания Pussy Riot. Никто, кроме канцлера ФРГ Ангелы Меркель. Впоследствии тема «восставших против Путина девушек» была дополнена совсем уж надуманным и неорганичным для Германии поводом давления на Россию по вопросам якобы имевших здесь место ущемлений прав членов ЛГБТ-сообщества. После этого процесс противопоставления Германии и России на европейском пространстве пошел «на автопилоте», что свойственно конечным стадиям информационных операций, направленных на обработку населения.
Принявшая формы хронического абсурда антироссийская информационная операция в масс-медиа Германии вызвала шок среди национальной бизнес-элиты, которая традиционно имеет серьезные финансово-экономические завязки в России. Например, Йоханнес Тайссен, глава энергетического концерна E.ON, заявил открытым текстом: «Мы не какие-нибудь торгаши, думающие только о том, как бы побольше заработать. Но я призываю немецкие СМИ к более дифференцированному и взвешенному подходу к событиям в России».
Немецкая обстоятельность при проведении информационной операции проявилась, в частности, и в том, что был проведен специальный тест для проверки результативности обработки общественного мнения в ФРГ. Речь идет о специальном социологическом исследовании, посвященном замеру изменения отношения к России в 2011-2013 гг. На специальном семинаре, посвященном теме отношения жителей России к НАТО и наоборот, который прошел в Великом Новгороде в начале декабря 2013 г., директор Германского Фонда Маршалла Констанца Штельценмюллер привела данные о том, что в Германии уровень симпатии к России упал с 48 до 32%. Это беспрецедентный результат. В США, например, этот показатель за указанный срок снизился всего с 48 до 43%. При этом госпожа Штельценмюллер не скрывала, что в данном случае речь идет не об отношении к самой стране или ее гражданам, а лишь «к происходящим в ней процессам». «Разумеется, дела Ходорковского, Магнитского или группы Pussy Riot очень сильно повлияли на результаты рейтинга об отношении к России», – пояснила она.
Итак, политическая элита Германии получила карт-бланш со стороны немецкого общества на расширение своего влияния на Восток после создания ситуации экономического и отчасти политического доминирования в странах Центральной Европы, Балкан, Скандинавии. Ныне все чаще говорится о том, что Германия претендует на Юго-Восточную Европу, прежде всего на Украину, где ее национальные интересы как новой «европейской сверхдержавы» остро сталкиваются с национальными интересами России.
Эффективное оперирование Германии в этой зоне может осуществляться, хотя и от имени Евросоюза, но только с элиминированием всех факторов, вводящих в данную зону какую-то «третью силу». Германские эксперты проговариваются в том смысле, что претворение указанных планов в жизнь невозможно, пока останется нерешенной сущностная проблема европейской восточной политики: что делать с Россией. И главное: именно Германия должна определять, что делать с Россией. Достаточно откровенно на эту тему высказался руководитель внешнеполитического отдела мюнхенского ежедневника Suddeutsche Zeitung Штефан Корнелиус, который, в частности, писал в декабре 2013 г.: «В российской политике третьего кабинета Меркель появится несколько новых основополагающих пунктов. Сначала все просчитывает Германия. Вся остальная Европа ожидает, что политическая стратегия ЕС в отношении России в целом будет разработана именно в Берлине. Ведь, несмотря на то, что санкциями Украине уже грозило правительство США, даже их руководство охотно переложило эту инициативу на плечи Германии».
Сценарий развития внутреннего конфликта на Украине демонстрирует именно такие подходы. События там можно рассматривать как первое с 1945 г. прямое столкновение интересов Германии и России в новом формате. Формат этот, если судить по поведению немецкой стороны, вполне допускал и все еще допускает развитие ситуации по силовому сценарию. Об этом говорит хотя бы то, что начали активно муссироваться слухи о наращивании возможностей Вооруженных Сил РФ в части силового давления именно на Германию. Например, была организована без всякого реального информационного повода утечка «секретной информации» (немецкий еженедельник Bild) о том, что РФ разместила ракетные комплексы «Искандер» в Калининградской области. Впервые вбрасывается утверждение, что под прицелом российских ракет оказывается Берлин.
Присвоение Германией «кураторства» над «Майданом Незалежности» привело к некоторым интересным метаморфозам в организации действий сторонников немедленного вхождения Украины в ЕС. По крайней мере, путаница, анархия и студенческая неорганизованность, свойственная американским подходам в данном вопросе, сменилась железным немецким «ордунгом». Были созданы военизированные «отряды самообороны», которые, по данным оппозиции, уже на первых этапах путча насчитывали до 4000 человек. Было организовано постоянное дежурство 1200-1400 «добровольцев». К созданию и комплектации отрядов привлекались некие «отставные офицеры». Достаточно быстро появились такие близкие немецкому духу образования, как «комендатура палаточного городка», «координационный» и «информационный» (штаб и разведка) Центры отрядов самообороны и пр. Таким образом, на Украине фактически возрождались по германским лекалам отряды «охраны митингов и ораторов от коммунистов» конца 1920-х гг., которые, как известно, потом развились в службу СС.
Потом, разумеется, все смешалось из-за сознательной потери Западом контроля над «полезными убийцами» – упоминавшимися выше детьми гор. Янукович уехал в Ростов-на-Дону (простите, молодой, исправлюсь!). Яценюк – в Вашингтон (батька, гроши!). Юлия Володимировна Тимошенко – в Берлин, к Ангеле Меркель (девичий переполох). Вернулась из Берлина похорошевшей. В общем, ситуация с германизацией Украины путем ее ассоциации с ЕС зависла.
Помните библейское «мене, текел, фарес» – слова, начертанные на стене таинственной рукой во время пира вавилонского царя Валтасара незадолго до падения Вавилона от рук Дария Мидийского? Пророк Даниил так их интерпретировал: «Вот и значение слов: мене – исчислил Бог царство твое и положил конец ему; текел – ты взвешен на весах и найден очень легким; фарес – разделено царство твое и дано Мидянам и Персам».
«Мене, текел, фарес» – это и про сегодняшнюю Украину. Только современный Даниил, пророк с Гданьской верфи, бывший президент Польши Лех Валенса, предсказавший падение коммунизма, интерпретирует их в современных реалиях, без мидян: «Бог дал Украине такие хорошие почвы, с тем чтобы она могла прокормить всю Европу. Мы должны сказать Украине, что она может производить все зерно для Европы – но не машины. Машины могут производить в Польше».
ВСЕ УЧТЕНО МОГУЧИМ УРАГАНОМ
Пока писался данный текст, ситуация менялась прямо на глазах. Госсекретарь США Джон Керри по прямому указанию Обамы развернул свой самолет, – нет, не как Примаков над Атлантикой, а просто после дозаправки в Ирландии полетел из Саудовской Аравии не в США, а в Париж. Там он четыре часа беседовал с главой российской дипломатии Сергеем Викторовичем Лавровым. Срочно организованная встреча была названа «весьма конструктивной», хотя журналисты окрестили ее «безрезультатной».
Но почему безрезультатной? Ведь как раз все и обросло результатами! Россия договорилась отвести войска от российско-украинской границы. И отвела, правда, частично: 20% войск осталось. Об этом стало известно из телефонного разговора Владимира Путина с канцлером Германии Ангелой Меркель. «Российский лидер проинформировал канцлера о частичном отводе войск от восточной границы Украины», – рассказал агентству Reuters пресс-секретарь германского правительства Штефан Зайберт. Проинформировал, но, как мы и говорили, принял это решение Путин после общения со своим «американским коллегой».
Керри пообещал похлопотать перед киевскими полувластями и полными заложниками ситуации о выполнении того пункта, который в формулировке Лаврова обозначался как «достижение задач в сфере разоружения радикальных сил и провокаторов», то есть пресловутого «правого сектора». Это мы тоже видим. Наконец, весьма мощный, но смертельно опасный для расконсолидированных украинских элит посыл о федерализации Украины, при всем дипломатическом вальсировании вокруг этой радикальной, но необходимой меры, введен в переговорное поле. Так что потихоньку Россия и Америка будут договариваться по украинской проблеме и ставить в известность «коллег» из Германии и Франции. Кризис кончился. Ехидные английские журналисты уже успели проехаться по этому поводу: «Мечта ЕС (читай – Германии) об империи разрушена».
Игорь Александрович НИКОЛАЙЧУК – кандидат технических наук, старший научный сотрудник Центра оборонных исследований РИСИ
Главный тренер «Красного Яра» Игорь Николайчук в беседе с корреспондентом сайта Чемпионат.com рассказал о подготовке команды к новому сезону и кадровых изменениях. Приводим самые интересные цитаты наставника чемпионов России.
Подготовка к новому сезону только начинается. Вчера игроки прибыли в расположение команды. Часть занимается по индивидуальной программе – это те, кто был задействован в сборной России, и те игроки, кто совсем недавно влился в состав. Приехал наш тренер по игре в защите Сиуа Таумололо, до 20 января должны подъехать все легионеры, вот тогда команда соберётся в полном составе.
Проявил ли себя кто-то из молодёжной команды?
Очень здорово сыграл Максим Егоров, особенно в начале сезона. Дальше у него была травма, и прогресс чуть застопорился. Много лестных слов заслужил наш молодой спортсмен Саша Ильин. Притом, что ему всего 18 лет, его игра вызывает уважение. А третьим открытием стал Дмитрий Сухин – мы его отдали в аренду «Металлургу», и там он настолько раскрылся, что заслужил вызов в сборную России по регби-7. В этом сезоне у нас на позиции 9-10-го номеров будет крайне серьёзная конкуренция – Ягудин, Дорофеев, Рябов, Сухин.
А на какой позиции «Красному Яру» нужно усиливаться?
Да в целом все позиции закрыты, но головной боли тренерскому штабу добавляет другой вопрос. Сейчас есть распоряжение минспорта о лимите на легионеров во всех игровых видах – у нас в регби это формат «4 на поле и всего 6 в заявке». Я отношусь к этому резко отрицательно. Считаю, что этот факт ослабит национальный чемпионат и снизит к нему интерес, плюс наши команды не будут конкурентоспособны в еврокубках. Опыт «Енисея» в нынешнем сезоне показывает, что бороться на европейском уровне без легионеров экстра-класса очень тяжело. А высококлассные игроки должны играть и в чемпионате России.
Не станешь же подписывать легионера на высокую зарплату ради шести матчей Кубка вызова, верно?
Да даже если и подпишешь, ему ведь играть надо, причём регулярно. Когда он из-за лимита играть не сможет, а будет только тренироваться, то быстро растеряет свой уровень. Я считаю это большой ошибкой. Понятно, что хотят дать шанс российским юниорам, но уровень юношеского регби у нас пока, мягко говоря, невысок. Вот вы же видите чемпионаты Англии, Франции, там никто искусственно не подтягивает молодёжь. Опять же если не будет сильных легионеров, им будет не на кого в профессиональном плане равняться.
С кем клуб расстался в межсезонье?
Мы расстались с Алексеем Маковецким и Максимом Киселёвым. Он хороший игрок, но частые травмы не дали ему раскрыть свой потенциал. А Вячеслав Титика не имеет права играть за сборную России, а значит, подпадает под лимит, поэтому в новом сезоне его в клубе не будет.
Как обстоят дела у легионеров «Красного Яра»? Все ли они продолжат играть в команде?
Из-за закона о легионерах нам также приходится пересмотреть этот момент. Скорее всего, не вернется в клуб Харисон Матаеле. Он сейчас играет в чемпионате Тонга и находится на просмотре в своей национальной сборной. Парень всех впечатлил выступлением за «Красный Яр». Все остальные должны, как я уже говорил, через восемь дней приехать в Красноярск, когда закончится их чемпионат – сейчас там финальные игры.
Если летом Василий Артемьев понадобится нашей сборной по регби-7 в олимпийском отборе, отпустите его в команду?
Этот вопрос предметно ещё не обсуждался, он, скажем так, висит в воздухе. Мы хорошо общаемся с главным тренером российской сборной Андреем Сорокиным и готовы пойти навстречу, потому что все поклонники регби желают и нашим девушкам, и парням попасть на Олимпиаду в Рио. Но пока здесь ситуация 50 на 50.
Сотрудник Центра оборонного анализа Российского института стратегических исследований (РИСИ) Игорь Николайчук
Задача современной пропаганды - устанавливать контроль над территорией и ресурсами противника, не прибегая к войне горячей, — считает Игорь Николайчук, сотрудник Центра оборонного анализа Российского института стратегических исследований (РИСИ) .
КТО ВЕДЕТ В ИНФОРМАЦИОННЫХ СХВАТКАХ?
— Игорь Александрович, буквально на днях зам.министра обороны Анатолий Антонов заявил, что все, что говорится на Западе по поводу гибели малайзийского «Боинга», «очень смахивает на продолжение информационной войны, войны, которая уже многие месяцы развернута против Российской Федерации. Мне-то казалось, что такая война ведется чуть ли не с того момента, как Владимир Путин стал премьер-министром в 1999 году. Или у военных свои критерии?
— Я отлично понимаю, о чем говорят наши военные. Там есть высококвалифицированные специалисты в области информационной борьбы и, не будем скрывать, существуют подразделения информационного противодействия как идеологического, пропагандистского, контрпропагандистского направления. И поверьте, с этими вопросами разбираются серьезно. В данном случае, пожалуй, впервые в мировой практике наши военные говорят о некоем новом типе информационной войны, которая подразумевает, что цели традиционной войны, то есть, установление контроля над населением и территорией, достигаются с помощью стратегических информационных и информационно-психологических операций без применения или с минимальным применением военной силы.
Это сопровождается малыми издержками экономическими, внешнеполитическими, не создает внутренней напряженности. Я вам могу привести множество высказываний запад ных политиков, хоть той же Хиллари Клинтон , последнего времени, где они говорят, что Россия переигрывает Запад в информационной сфере. Мы, что, прокладываем себе путь к овладению их ресурсами и территориями?
Позвольте сослаться на заметку в газете «Файненшл таймс», одном из лидеров мнений западного мира. В ней излагаются слова постпредаВеликобритании в НАТО Адама Томсона : «Cтраны НАТО застала врасплох российская тактика в информационном противостоянии на фоне украинского кризиса. По словам Томсона, присоединение Крыма и последующие события на Украине сопровождались информационным давлением на прозападные организации».
БИТЬ ПРОТИВНИКА НА СОБСТВЕННОЙ ТЕРРИТОРИИ
— «Прозападные организации», извините, где - на самом Западе? На Украине? В России?
— В России. Суть современного информационного противоборства заключается в эффективной, но отнюдь не обязательно деструктивной обработке общественного мнения в своей стране, которая позволяет реализовать какие-то внешнеполитические программы, произвести действия, добиться целей, опираясь уже на это общественное мнение. Для России это, безусловно, присоединение Крыма. Была создана всероссийская поддержка процесса воссоединения Крыма и Севастополя с Российской Федерацией и, опираясь на эту поддержку, наши политики провели эту операцию так, что Запад фактически ничего не мог противопоставить.
— Я правильно понимаю, что современные информационные войны ведутся прежде всего за контроль над общественным мнением собственных народов?
— Да. Вот вам простая иллюстрация: Ежегодное финансирование госдеповского мирового рупора «Голос Америки » составляет 750 миллионов долл. Это минимум на грани приличия. Когда начались события на Украине, конгрессмены предложили увеличить часы вещания «Голоса Америки» на русскоязычное население Украины, Белоруссии и Прибалтийских стран, выделив на это дело жалких 7,5 млн. долл, то есть всего один процент. Законопроект, впрочем, завис. Одновременно, удалось синхронизировать освещение ситуации как на уровне глобальных гигантов, типа Си-эн-эн и Би-би-Си, так и на уровне влиятельных органов СМИ отдельных стран, что, как мы понимаем, обошлось гораздо дороже.
— Иначе говоря, своим поражением в информационной войне НАТО считает, что российская пресса доминирует в российском медиа-пространстве?
— Совершенно верно. Никто там не ожидал, что у России а) хватит политической воли, б) хватит политической самодостаточности, чтобы не оглядываться на окрики мирового медиасообщества…
СТАРОЕ НОУ-ХАУ ДЛЯ НОВЫХ УСЛОВИЯХ
— А какая конкретно тактика в информационном противостоянии их так переполошила?
— По большому счету ничего нового изобретено не было. Мы просто адекватно организовали свои СМИ, ориентировали их на отпор, и выбрали приоритеты. При всем уважении к Интернету, на первый план были выдвинуты «информационные пушки»: телевидение, многотиражная пресса…
Приведу пример: по данным Левада-центра 90% населения РФ новости по Украине получали из передач центрального телевидения. И большинство их них оценивали интерпретацию этих новостей позитивно. То есть, у них не было впечатления, что их обманывают, что говорят неправду или водят за нос… У нас был отличный новостной контент. Разумеется, он был соответствующим образом окрашен или акцентирован и прочее, но это были новости, которые не стыдно было выдать в эфир или поместить на первые полосы газет – это было интересно, а не в стиле «сам дурак». Рискну перефразировать Александра III: У России сегодня всего три верных союзника – армия, флот и масс-медиа.
— Так вот почему российских журналистов и руководителей СМИ, работающих преимущественно на внутреннюю аудиторию, наше государство наградило, а Запад включил в санкционные списки?
— Именно так. Привлеку также ваше внимание к тому, что упомянутый представитель Великобритании в НАТО сообщил, что вопросы противодействия новой информационной тактике России станут темой для обсуждения на саммите НАТО в Уэльсе . «Альянс может стать местом, где бы союзники обменивались лучшими практиками противодействия российской информационной политике», — говорится в заметке «Файненшл таймс». Иначе говоря, вопросы информационной борьбы становятся предметом глобального военно-политического планирования.
ИНФОРМВОЙНЫ В ОБРАЗАХ…
— Есть ли в ваших исследованиях какие-то объективные показатели, позволяющие говорить: вот сейчас ведется информационная война?
— Давайте начнем со «слабого» индикатора, который будет близок вам как журналисту – карикатура. Здесь в однотипных, с точки зрения отношения к России, группах стран есть некие сквозные линии – сюжеты, темы, тональность.
Начнем отсчет со времен «тандема»: Дмитрий Медведев президент, Владимир Путин – премьер-министр. Рисовались наши лидеры тогда в виде совершенно добродушных, незлобных, неопасных персонажей. Причем оба. Естественно, были намеки на то, что Путин главнее, но все равно это были скорее дружеские шаржи, а не карикатуры. Но вот Путин заявляет, что идет на третий срок. И сразу из добродушного мачо в карикатурах он превращается в некоего авторитарного лидера, человека, который пытается узурпировать власть.
Но все это еще в рамках политкорректности. То есть, Путин был крутой, настойчивый, рвущийся к власти парень, но отнюдь не злодей. Постепенно этот образ стал меняться в сторону обесчеловечивания. Началось это все, когда были задеты серьезно западные интересы, с момента нашей жесткой поддержки Асада в сирийском кризисе. Здесь уже пошли и направленное на зрителей оружие, и какие-то пятна крови, и искаженные злобой черты лица.
Наконец, после крушения Боинга в Донецкой области последние политкорректные установки были сняты. Наш президент представляется террористом, который лично сбивает самолеты, руки у него по локоть уже в крови не сирийских младенцев, а украинских и голландских. Короче говоря, негатив стал запредельным.
… И В ЦИФРАХ
— Если есть «слабые» индикаторы информационной войн, то должны быть и сильные.
— Таковым мы считаем «индекс агрессивности». Это отношение числа негативных материалов о России к нейтральным. То есть, во сколько раз негатив сильнее нейтрала. Его можно отслеживать по сюжетам, например, освещение визита Путина в Китай . По группам стран. По конкретным СМИ.
Мы приняли такой показатель: если число негативных публикаций превышает в пять раз число нейтральных, то ведется информационная война. Если меньше пяти, но больше двух – обстановка информационной напряженности по отношению к России. Ну а там, где на одну негативную публикацию приходится, допустим, сто нейтральных, как в Китае, например, такая страна к России нейтральна или доброжелательна.
— Давайте возьмем ведущие западные страны: Германия, Англия, Франция и США. Как выглядит в них динамика освещения украинского кризиса «от майдана до Боинга»?
— Если говорить о «средней температуре по больнице», то сам майдан освещался достаточно спокойно. Не то, чтобы он замалчивался, но мало ли таких майданов в мире каждый день происходит. Пиковым ударом по информационному полю стало воссоединение Крыма и Севастополя с Россией. Причем, даже не сам этот факт, а то, как лихо это было сделано. Число публикаций возросло в сотни раз – этот пик в относительном выражении был выше, чем война в 2008 году между Южной Осетией иГрузией . Потом эта новость сошла на нет. Были, конечно, колебания, но в целом, условно говоря, количество публикаций снизилось с где-то там с 500 в день до 50. То есть, можно сказать, Украина ушла с первых полос.
Крушение «Боинга» отдельный сюжет. Здесь нагнетание антироссийского негатива превратилось в истерику. Причем последнее в какой-то степени стало заметно даже у традиционно информационно-союзных нам стран:Италии , Китая, Бразилии , Аргентины , Индии , даже Венесуэлы иТаджикистана . Впрочем, там это быстро прошло.
— А если разбивать тот же период по странам?
— Действительно, индексы агрессивности показывают, что отношение к этому конфликту значительно дифференцированы. До «Боинга» лидером нагнетания негатива являлась Германия . Впервые в практике наших наблюдений в день могло быть вообще ни одной нейтральной публикации в германской прессе по этой теме. Там был интересный момент, когда после встречи Меркель с Путиным индекс агрессивности пошел резко вниз – снизился с 7 до 3, но после «Боинга» снова взлетел, сразу до 14.
На втором месте всегда стояла Франция . Ее СМИ выполняют роль как бы ударного отряда либеральной европейской прессы, ничего общего с национальными интересами Франции не имеющей.
А вот после гибели «Боинга» место в первых рядах в деле нагнетания негатива на Украине заняли англосаксы при ведущей роли Великобритании.
БОЛЬШИЕ ДЕРУТСЯ - У УКРАИНЦЕВ ЧУБЫ ТРЕЩАТ
— А какое-то политологическое объяснение этой статистике у вас есть?
— Я бы сказал, что статистика подтверждает гипотезу о том, что евроассоциация Украины с ЕС была в первую очередь германским проектом. После присоединения к ЕС, читай немецкой колонизации стран Юго-Восточной Европы , включение в свою орбиту Украины сделало бы Германию по-настоящему великой европейской державой, которая могла бы поставить вопрос об освобождении от политической зависимости отСША , в которой они сейчас находятся.
Что касается американских и британских СМИ, то там захват лидерства по части агрессивности может быть связан с несколькими обстоятельствами. Во-первых, с тем, что американский истеблишмент списал со счетов Обаму , которого обвиняют в том, что он «слабак», неэффективный лидер, который все, что можно, проиграл Путину. Во-вторых, не будем забывать, что Украина Соединенным Штатам совершенно не нужна. Их приоритеты теперь в Азии . Но не нужна им ни сильная Россия вместе с Украиной, ни сильная Германия в таком же составе. Поэтому с самого начала они ведут там игру по принципу – так не достанься же ты никому. То есть поддержание там хаоса, с их точки зрения, ослабляет и Россию и Германию. А то, что в последнее время лидером по агрессивности стала именно Великобритания, может объясняться какими-то привходящими обстоятельствами, так и тем, что она просто бежит впереди американского паровоза.
Справка:
Игорь Николайчук – Выпускник МВТУ им. Баумана , кандидат технических наук. Многие годы занимал руководящие должности в аналитических структурах ВГТРК и РИА «Новости». Один из участников создания специальной информационно-аналитической системы, позволяющей в режиме реального времени отслеживать количество, тематику и тональность публикаций ведущих СМИ 60 стран.
